Дорский поговорил с Арамом Задояном.
Весной 2023-го футбольная Россия узнала о тольяттинском «Акроне»: клуб Первой лиги, проводивший домашние матчи на трехтысячном стадионе в Жигулевске, добрался до финала Пути регионов Кубка России, обыграв «Торпедо», «Локомотив», «Динамо» и «Спартак».
Спустя год у нас новый частный клуб в РПЛ – в субботу «Акрон» дебютирует в Москве против «Локомотива».
За формирование состава «Акрона» отвечает 26-летний Арам Задоян, самый молодой спортивный директор РПЛ. Александр Дорский поговорил с ним про смену тренера Евгения Калешина, с которым «Акрон» шумел в Кубке, на Заура Тедеева, вынужденную игру за пределами Тольятти, вхождение в клубную структуру академии Коноплева, гремевшей в 2000-х, и большую трансферную кампанию после выхода в элиту.
***
– «Акрон» достаточно давно декларировал цель выхода в РПЛ. Перед стартом прошлого сезона делали ставку конкретно на тот год?
– Год назад, когда мы доукомплектовали команду, дошедшую до решающих стадий Кубка России, стало понятно, что мы точно можем претендовать на выход в РПЛ. В Кубке мы почувствовали уровень клубов РПЛ, вкус побед – это был большой шаг для обретения уверенности. Павел Морозов всегда ставит амбициозные цели, но выступление в Кубке еще сильнее укрепило нас в вере в возможность выхода в РПЛ.
Мы фактически всегда стараемся прыгнуть выше головы. Да, у клуба есть финансовые возможности вкладываться и в игроков, и в инфраструктуру, но все понимают, что нужно грамотно ими распоряжаться в каждом направлении работы клуба. Мы не могли позволить себе создавать два состава, давать большие зарплаты по меркам Первой лиги. Для нас важно жить по средствам, делать ставку на многолетних лидеров команды и воспитанников Академии Коноплева.
– Какое место по бюджету занимал «Акрон» в Первой лиге?
– По нашим оценкам, пятое-шестое. Бюджет меняется по ходу сезона, в том числе из-за актуальной ситуации в таблице. При этом мы достаточно явно уступали богатым клубам Первой лиги.
– Чего не хватало составу, фактически дошедшему до полуфинала Кубка?
– Мастеровитых игроков атаки, которые были бы способны решать отдельно взятые эпизоды матчей. Прошлым летом мы пригласили одиннадцать игроков, при этом, как ни парадоксально, это было доукомплектование, так как весь костяк команды остался: Волков, Савичев, Понсе, Палиенко, Килин, Чудин.
Почему «Акрон» расстался с Калешиным? В чем прибавили при Тедееве?
– Сложнейший момент прошлого сезона?
– Однозначно – расставание с Евгением Калешиным. «Акрон» старается развиваться стратегически, и частью плана была совместная работа с Евгением Игоревичем. Со стороны уход Калешина – банальное увольнение тренера, но с любыми ключевыми перестановками связано множество процессов в клубе. Это и трансферы, сборы, взаимоотношения с игроками, тренерским и медицинским штабами, другими членами персонала.
– В момент увольнения Калешина об «Акроне» говорили все. Клуб был готов к такому давлению?
– Первый этап интереса мы пережили по ходу прошлогоднего Кубка. Мы понимали, что интерес возникает не только к клубу, но и лично к Калешину как главному тренеру команды.
Нужно понимать: решение о расставании с Калешиным было принято не из-за внимания медиа и болельщиков к его высказываниям, а из-за внутреннего понимания расхождения взглядов на развитие «Акрона». Безусловно, мы следим за аурой, складывающейся вокруг клуба, но это точно не определяющий фактор для принятия таких решений.
– Тебя удивили высказывания Калешина?
– Калешин – фанатичный человек. Иногда его мысль приобретает яркий окрас, слишком эмоциональный. Когда ты всегда ожидаешь пламя, не удивляешься, если оно появляется при обстоятельствах, которые вроде бы его не предполагали.
– Как вяжется образ Калешина с твоими словами о спонтанности его увольнения? Да и со стратегией долгой совместной работы.
– Так случается, что в определенное время на одни и те же вопросы люди смотрят по-разному, это нормальное явление. В такие моменты расхождения во взглядах не оставляют возможностей дальше идти вместе.
– Ты уже дважды сказал про внутренние расхождения. В чем они заключались?
– Есть вещи, которые остаются в истории клуба. Главное – совместная работа дала плоды, которые «Акрон» и Калешин пожинают и по сей день.
– Ты же понимаешь, что и так все равно ничего непонятно. Повышать тон можно по разным поводам.
– Не хотелось бы углубляться в конкретику – так иногда бывает.
Выбирая Калешина, мы четко видели, в какой футбол хотим играть, видели горизонт развития клуба. Для «Акрона» важен инициативный футбол, много владения, высокий прессинг. Плюс мы видели, что Калешин участвовал в строительстве «Балтики» – не только команды, но и разных структур клуба. «Акрон» находился на этапе, когда такой тренер был необходим.
В процессе работы Калешин предлагал свое видение – искали общие точки. В какой-то момент их стало сложнее находить, поэтому состоялся разговор, после которого было принято решение о прекращении работы.
– После увольнения Калешина инсайдер Андрей Панков писал, что «Акрон» рассматривает иностранных тренеров. Как было на самом деле?
– Мы расстались с Калешиным в конце ноября – у нас было не так много времени на поиск нового тренера перед зимними сборами. Игроки и так почти весь отпуск не понимали, кто будет тренером, как будет строиться работа.
Мы рассматривали и молодых, и опытных специалистов, в том числе смотрели на ближнее зарубежье и Балканы. Назначили Заура Тедеева.
– Считается, что при Тедееве кружевная «Алания» Спартака Гогниева закончилась – и перешла к прагматичному футболу.
– У нас было несколько критериев выбора тренера. Первый – стилевые особенности, важно было продолжить играть в атакующий футбол с инициативой. Второй – способность тренера сохранять место вверху таблицы и бороться за медали. Третий немаловажный фактор – развитие молодых игроков.
Мы знали Тедеева не только по «Алании», но и по работе в системе «Ростова». Было понятно, что в основном он соответствует всем нашим критериям.
Возможно, игра «Алании» при Тедееве немного изменилась, но нужно учитывать, что тогда клуб покинули несколько ключевых игроков, при этом тренерскому штабу Тедеева удавалось конкурировать за высокие места. В «Акроне» тоже произошли кадровые перемены – мы стали вариативнее.
– В чем?
– Зимой мы подписали двух атакующих игроков – Никиту Глушкова из «Енисея» и Артура Галояна из «Балтики», серьезного прогресса добился 21-летний Кирилл Данилин, сохранили лидеров команды. Мы получили возможность атаковать и через середину, и через фланг. Соперник мог привыкнуть к постоянным фланговым атакам, как в это время мы смещали атакующие акценты. Ровно как в боксе.
Штабу Тедеева удалось легко интегрировать новичков в систему нашей игры, с минимальным процессом адаптации в режиме зимних сборов и второй части сезона.
В РПЛ «Акрон» будет играть в Самаре. Ждать проблем с полем? И какая инфраструктура вообще есть у клуба?
– В июне президент РПЛ Александр Алаев сказал, что «Акрон», играющий в Самаре, не делает лигу сильнее. Что думаешь об этом высказывании?
– Мне сложно это комментировать, я лишь могу сказать, что «Акрон» делает все, чтобы быть сильным клубом. Это касается подбора игроков, медицинского оснащения, персонала, инфраструктуры, «Акрон-Академии Коноплева». Это развитие не только «Акрона», но футбола в Самарской области, Тольятти в частности.
– Что «Акрон» может дать РПЛ?
– Наш клуб – «Молодой и звонкий», во всех аспектах работы мы стараемся соответствовать этому слогану. Будем стараться все так же играть в инициативный атакующий футбол. Сделаем все зависящее от себя, чтобы у лиги появилась еще одна интересная команда и в РПЛ снова появилось большое количество воспитанников Академии Коноплева.
– Какая инфраструктура есть у «Акрона»?
– Все знают, что в Первой лиге мы играли на стадионе «Кристалл» в Жигулевске, там же мы и тренируемся. Также есть «Акрон-Академия Коноплева»: поле, манеж, тренажерный зал, интернат для иногородних футболистов, административное здание.
– В каком состоянии находилась академия, когда туда зашел «Акрон»?
– Безусловно, она нуждается в модернизации, но фундамент есть. Там всего хватало – мы сделали косметический ремонт, обновили тренажерный зал, перестелили поле. В этом году должны ввести в эксплуатацию газовую котельную, также строим физкультурно-оздоровительный комплекс (площадь – более 3500 квадратных метров) и новый футбольный манеж.
Модернизация технической части параллельна спортивным обновлениям. В декабре 2023-го новым главным тренером академии стал Игорь Родькин, который застал лучшие времена школы. После академии он поработал, например, с испанцами в школе «Рубина». Тренер с огромным опытом, в том числе работы с иностранцами, к тому же знающий, как жила академия Коноплева в самые плодовитые годы.
Вместе с Родькиным обновили тренерский штаб академии. Надеюсь, в дальнейшем эти ребята будут основой клубной вертикали, работать во второй и главной командах «Акрона». Также с нуля создали селекционный отдел.
– Алаев высказывал опасения по поводу газона на «Самара Арене», ведь теперь там будут играть каждую неделю.
– Мы надеемся на современные технологии и правильную работу агрономов. Десять лет назад «Арена Химки» выдерживала нагрузку, когда там играли ЦСКА и «Динамо». Думаю, и сейчас все будет в порядке.
– Насколько правильно разрешать «Акрону» играть в Самаре, но не допускать «Аланию» до домашних матчей в Грозном, потому что это другой регион?
– РПЛ – элита нашего футбола, мы все должны работать, чтобы зрительский интерес к ней повышался год от года. С этой точки зрения нет сомнений, что картинка с «Самара Арены» гораздо привлекательнее трансляции с «Кристалла».
Что касается примера «Алании», то есть регламентные нормы, которые, вероятно, возникли после прецедентов.
– Потому что у нас был «Тамбов», игравший в Саранске и Нижнем Новгороде.
– Как любителю футбола мне хотелось бы видеть «Аланию» в РПЛ, потому что это команда с историей. Но если есть регламент, ему надо следовать. Конечно, мне проще говорить, ведь в регионе моего клуба есть стадион, соответствующим нормам лиги. Хочу лишь пожелать «Алании» побыстрее решить вопрос со стадионом.
После выхода в РПЛ посчитали, что цикл того «Акрона» окончен. В России можно ориентироваться на «Оренбург», в Европе – на португальские клубы
– После выхода в РПЛ «Акрон» объявил об уходе 13 футболистов, часть из них была твердыми игроками старта. Почему решили так сильно поменять состав?
– У всех истекли полноценные контракты или арендные соглашения. В этом смысле расставания можно назвать менее болезненными.
По ходу сезона мы анализировали состав, в том числе применительно к РПЛ. Каждая команда живет циклами по два-три года. Мы посчитали, что вне зависимости от лиги цикл того «Акрона» окончен.
Мы благодарны ребятам, которые оставили большой след в истории «Акрона», но после выхода в РПЛ команда нуждалась в усилении каждой позиции.
– Чья стратегия после выхода в РПЛ близка вам?
– Во всем должен быть баланс. Если команда ничего не меняет после выхода в РПЛ, скорее всего, это происходит из-за отсутствия возможностей. Менять абсолютно все – тоже ошибочный путь, потому что так ты двигаешься без базиса. В команде должны быть носители ценностей и клубной культуры, должны быть лидеры, на которых можно опереться.
Нам ближе поиск баланса, который, например, был и есть у «Оренбурга». Есть костяк, есть качественные легионеры и молодые русские игроки. Новичкам РПЛ всегда непросто: комплектование идет по ходу сборов и даже сезона, ведь между окончанием предыдущего и началом нового чемпионата совсем немного времени.
– Ваши возможности совпадают с теми, что есть у «Оренбурга»?
– Думаю, мы более ограничены в бюджете, это сказывается на приглашении подтвержденного уровня игроков. На работу с неочевидными вариантами, раскрытием талантов это не так влияет.
В «Акроне» нам вместе с генеральным директором Алексеем Власовым удалось выстроить эффективную структуру. Есть селекционный отдел во главе с Алексеем Буртовым, с ним работают два скаута плюс люди на аутсорсе. Мы вместе с тренерским штабом проговариваем проблемные позиции, дальше формируем модельные характеристики потенциальных новичков, после этого начинается поиск и формируются лонг- и шорт-листы из трех-четырех кандидатов.
При формировании шорт-листа уже понятны доступность и условия футболистов. Шорт-лист передается главному тренеру – он ранжирует игроков. Далее работа по переговорному процессу и финал – появление игрока в «Акроне».
– Российские клубы могут ориентироваться на зарубежные лиги в условиях изоляции?
– Почему нет? Мы точно можем ориентироваться на Португалию. У них есть несколько клубов, заточенных на раскрутку и продажу игроков. Например, «Фамаликан» берет выпускников известных школ, которые не попадают в главные команды своих клубов. Эти ребята помогают «Фамаликану» решать локальные спортивные задачи, а затем уходят в более богатые клубы.
Любой клуб высшей лиги, выступающий как трамплин для молодых игроков, – наш пример. До тех пор пока мы – и лига, и «Акрон» в частности – не перерастем в другой статус.
Разбираем кампанию «Акрона» перед РПЛ: необходимость в левоногом центральном защитнике, попытка реанимировать карьеру Бакаева
– Как прошла ваша трансферная кампания перед стартом в РПЛ?
– Нам нужен был хребет: два центральных защитника, опорник, восьмерка и нападающий. При этом мы работали по позициям параллельно.
Важное качество для защитников – наличие первого паса, «Акрон» должен спокойно выходить из-под прессинга, уметь навязывать свой футбол. При этом один из центральных защитников должен быть левшой – так у нас оказался Паулу Витор, выступавший за португальский «Насьонал». Второй центральный защитник Родригу Эшковал тоже последний сезон провел в Португалии, но здесь важен и опыт: он играл в Хорватии, Греции, на Кипре.
– Вы активно поработали на российском рынке: свободными агентами пришли Васютин, Солтмурад Бакаев, Максим Кузьмин.
– Васютин хотел конкурировать и играть в клубе РПЛ. В «Акроне» он получит эту возможность.
Бакаев – один из самых талантливых игроков своего поколения, в «Рубин» он переходил на пике. Думаю, никто не будет спорить, что в последние пару лет его карьера развивалась не так стремительно, в том числе из-за травм – значит, у Солтмурада сейчас есть должная мотивация. Все качества для игры в РПЛ у него есть, мы хотим помочь ему вернуться на этот уровень.
Кузьмин – комбинационный игрок, способный контролировать темп игры, исполнять стандарты. Дополнительный фактор – он из Самары, воспитанник академии Коноплева. Мы уверены, что Кузьмин будет играть за область – для «Акрона» важно иметь игроков, несущих в том числе такие культурные ценности.
– «Акрон» удовлетворен этой кампанией?
– Полностью, конечно, нет. Кампания еще не окончена, мы постараемся как можно быстрее подписать еще нескольких качественных игроков. Думаю, еще стоит ждать от трех футболистов. Если это получится, можно будет говорить, что мы неплохо сработали.
– У вас уже больше десяти летних новичков. Как это соотносится со словами о необходимости баланса в составе после выхода в РПЛ?
– У нас же есть не только новички, но и ушедшие футболисты уже по ходу сборов: Никита Глушков, Неманя Анджелкович. Наш базис все равно давние лидеры: Волков, Савичев, Палиенко, Галоян, Данилин.
– Знаю, что к Савичеву год назад точно был интересен из РПЛ, у Понсе и Волкова, учитывая прошлый Кубок России, он тоже был бы логичен. Как их удерживали?
– Все футболисты искренне верили в то, что мы спосcобны выйти в РПЛ. Для них было важнее решить эту задачу вместе с командой, чем оказаться в элите по одиночке. Важный аспект принятия решения для игроков – роль в команде. В «Акроне» они лидеры, имеют доверие тренера и руководства. Это важно для взрослого состоявшегося игрока.
– Региональные клубы способны так действовать постоянно?
– Мы понимаем свое место в иерархии российского футбола: продажи неизбежны, когда развитие игроков опережает рост клуба. Год назад у нас был такой футболист – Никита Салтыков. Он находился в «Акроне» на правах аренды из «Крыльев Советов» – конечно, мы хотели бы оставить Салтыкова как минимум еще на сезон, но он так засветился в матчах Кубка России, что у нас не было шанса.
Задоян попал в футбол через скаутские курсы и списки игроков по Transfermarkt. Работал в ЦСКА во времена Гайча и Фукса – игроки соответствовали запросам Гончаренко
– У тебя не совсем типичный путь в футбол: ты попал в него через курсы «Футбологики».
– Я никогда не занимался футболом, играл только во дворе вместе с ребятами, которые ходили в академии «Динамо» и ЦСКА. Меня родители отвели в единоборства – футбол был как хобби. Смотрел много футбола, достаточно рано начал интересоваться и понимать бизнес-процессы.
В 19 лет учился в университете и параллельно работал администратором на площадке Base от adidas. Заинтересовался скаутингом – начал гуглить статьи о нем, интервью. Так наткнулся на курсы «Футбологики» в Петербурге.
Взял отпуск, приехал на месяц в Питер: слушал лекции, выполнял практические задания. «Футбологика» дала базовые знания: что такое селекция, как изучают игроков, какие модельные характеристики существуют для разных позиций. До курсов я не знал, что такое отчет по игроку, не знал, что есть конкретные характеристики.
С этим пластом информации закончил курсы – и попытался попасть в клуб. Футбол – узкое комьюнити, ты вряд ли найдешь вакансии на хедхантере, поэтому включаются любые связи. Мой близкий друг тогда играл в «Велесе» – я посещал все его матчи, знал весь состав, характеристики футболистов. На тот момент «Велес» только начинал играть во Второй лиге, людей на стадионе было немного – все друг друга знали в лицо. Так я познакомился с руководством «Велеса». Предложил свои услуги скаута по поиску, подбору игроков – руководство отреагировало положительно.
Тогда у меня не было доступа в InStat и Wyscout – искал игроков по Transfermarkt.
– Как?
– Звучит смешно, но вкладка «Игроки без контракта» с флажком Россия. Часть игроков заинтересовала президента «Велеса» Евгения Шиленкова, он мне доверил переговоры с ними.
Так продолжалось около полугода – дальше «Велес» создал селекционный отдел, в который пригласили и меня.
– После «Велеса» ты два года отработал в ЦСКА.
– Не совсем – сразу после «Велеса» была академия «Родины», туда меня пригласили на должность руководителя селекционного отдела. Мы создали с нуля базу игроков, отчеты по ним, наладили селекцию. А уже после этого пришло приглашение из ЦСКА.
– Ты был в ЦСКА, когда в клуб переходили Гайч, Фукс, Эджуке. Спустя годы та кампания кажется провальной.
– Успешность трансферной кампании зависит от очень многих факторов. Качество игроков – лишь один из них. Также важна адаптация внутри команды, стилевые особенности команды, постоянная или непостоянная работа тренера, семейные моменты. Тогда я был скаутом и мог оценивать лишь качества игрока.
У нас абсолютно не было сомнений ни по одному из новичков. У тогдашнего главного тренера Виктора Гончаренко были стилевые запросы – по большей части все приобретенные игроки им соответствовали. Это не стопроцентное соответствие, но в финансовых ограничениях клуба оно практически невозможно.
– Как ты оказался в «Акроне»?
– На одном из форумов Wyscout познакомился с шеф-скаутом «Хайдука» Крисом Докерти: начали общаться, обсуждать рынок, возможности аренд и сотрудничество между «Хайдуком» и ЦСКА. Для меня было интересно установить партнерские отношения с восточноевропейскими клубами для возможных аренд наших молодых игроков.
В ноябре 2021-го Докерти стал спортивным директором «Акрона», прилетел в Москву – я пригласил его в офис ЦСКА на кофе. Он много спрашивал меня про Россию, особенности ФНЛ, местный рынок игроков, тренеров. А через пару дней после встречи написал: «Будешь моим заместителем в «Акроне»?»
– Кажется, работая в ЦСКА, на такое согласятся немногие.
– Сначала я вообще не воспринял серьезно предложение Докерти, ведь работа в ЦСКА – это престиж. В то же время Крис быстро обрисовал обязанности, сказав, что я, по сути, буду дублировать функционал спортивного директора внутри команды и на российском рынке. Это уже показалось интересным: другой уровень принятия решений, ответственности, вовлечения в процесс. Плюс тогда в «Акроне» формировалась иностранная команда – ежедневная работа на английском языке тоже стала большим фактором в пользу перехода.
Я благодарен Роману Бабаеву, Андрею Мовсесьяну, Григорию Кватания и Максиму Дюкову – это ключевые люди, с которыми я каждый день плотно взаимодействовал в ЦСКА. Их мнение было очень важным при принятии решения о переходе в «Акрон».
– Получается, ты пригласил Докерти в офис ЦСКА, а он тебя украл из клуба.
– Я его приглашал как гостя России, Москвы. Встреча в клубном офисе – элемент гостеприимства, абсолютно нормальная практика для футбольного комьюнити. Тогда я не мог и подумать, что через несколько недель мы начнем совместную работу.
– Что Докерти планировал в «Акроне»?
– Главная идея – планомерное развитие клуба в каждой сфере: аналитика, медицина, скаутинг.
К сожалению, Крис и его команда не так много времени провели в «Акроне», чтобы заложить серьезный фундамент. Если бы они проработали год-полтора, мы от него оттолкнулись бы и двигались дальше. Поскольку они проработали всего четыре месяца, нам пришлось самим возводить фундамент.
– Что испытал в день, когда все иностранцы уехали?
– С одной стороны, рухнуло представление о совместной работе, которое формировалось перед приездом. С другой, сразу возникло чувство повышенной ответственности, ведь теперь за все мы с генеральным директором отвечали самостоятельно. До возобновления чемпионата оставалась неделя, а мы остались без спортивного директора и тренерского штаба. Времени грустить не было – нужно было срочно решать, кто будет работать с командой во второй части сезона.
***
– Уже завтра «Акрон» стартует в РПЛ матчем с «Локо». Какие эмоции внутри?
– Клуб оглядывается на путь, который был проделан до этого дня, – думаю, им можно гордиться. Если говорить про меня, то я безумно счастлив, что спустя два с половиной года возвращаюсь в РПЛ – в новом статусе и с «Акроном».
Значит, все было не зря.
Легендарные прогнозы на РПЛ: все верят в «Зенит» и Глушенкова. Кроме Чернявского!
Фэнтези РПЛ – уже завтра! Успели собрать команду?
Фото: РИА Новости/Виталий Тимкив, Григорий Сысоев, Алексей Филиппов, Анна Шаймарданова, Павел Бедняков, Алексей Филиппов; fcakron.ru; fc-veles.ru
Источник: sports.ru
